Архимандрит рафаил карелин. Церковь и мир на пороге апокалипсиса

Когда афинский суд вынес Сократу смертный приговор, – казнь через принятие яда, и палач готовил для него чашу с цикутой, – то Сократ, спокойно беседовал с учениками и, выслушав решение суда, словно весть о кончине незнакомого ему человека, сказал: "Мне вынесли смертный приговор те, кто уже приговорены к смерти самой природой". Великий философ не видел большой разницы между собой и своими судьями: ведь все люди – смертники, заключенные в тюремную камеру – в мир вещества и времени. Приговор произнесен, дело только в сроке: кого первого, а кого второго выкликнет по имени тюремщик, стража приведет к месту казни, и его встретит, как долгожданного гостя, палач, с чашей цикутой, с обнаженным мечом, или веревкой в руках.

Смерть – это тайна, которую не могли разрешить древние мудрецы и современные властители мира. Смерть – разрушение иллюзий земной жизни, а человек живет в потоке этих иллюзий, цепляется за них, как за единственное, что он имеет, и хочет представить мираж бытия как вечное, истинное бытие. В космосе есть черные ямы, где исчезает свет звезд. Смерть – это черная яма, где исчезают люди и все, живущие на земле; это какой-то космический провал, где нет конца и дна, в этот провал устремляется река времени, гаснут как искры имена людей, и исчезают как волны поколения за поколениями.

Философ Гераклит сказал: "Время – это поток, в который нельзя войти дважды". Этот странный философ размышлял всю жизнь над загадкой времени и смерти. Он не боялся видеть то, на что закрывают глаза другие, а именно, что время превращает все в иллюзию, что мы одновременно живем и не живем – мы есть, и нас нет. Он произнес непонятные слова: "Я знаю все, а другие не знают ничего". Он знал, что все рушит и уносит время; он знал, что сам живет и умирает в каждое мгновенье, что он мертвец, вызванный из мрака, и обреченный уйти в тот же мрак. Он познал, что время делает из всего ничто, и поэтому сказал, как о великой мудрости: "Я знаю все, а другие – ничего", но это "все", и слова Сократа "Я знаю, что ничего не знаю" – почти одно и то же.

Гераклита называли плачущим философом. Он плакал над заблуждением людей, которые иллюзию принимали за действительность, и жили в мире призраков, удерживаемым их воображением. Он плакал о том, что люди страшатся думать – что такое время, как некоторые боятся заглянуть в бездну, от вида которой у них начинают подкашиваться ноги и кружиться голова.

Время – это вращающееся колесо, на котором написано: "Не было. Есть. Не будет". Здесь "да" наложено на "нет", и оба слова, соединенные вместе, превращаются в какой-то неразгаданный иероглиф. Некий философ утверждал, что для него одинаковы и жизнь и смерть. А когда его спросили, почему же тогда он живет, то он ответил: "Именно, поэтому".

Гераклит решил выйти из потока времени, и своей рукой исполнил то, на что он был обречен с рождения. Сократ не искал смерти, и не отвращался от жизни, он был занят другим: познанием самого себя. Он познал, что смертен, и поэтому принял смерть спокойно; принял как неизбежность, как человек встречает наступающую ночь. Гераклит, убедившись в мнимости жизни, решил проявить мнимую победу над смертью, и бросился в ту бездну, которую постоянно видел перед собой. Гераклит плакал над заблуждением людей, забывших о всепожирающем огне времени и "дамокловом мече" смерти.

Другой философ Демокрит, смеялся над заблуждением людей, поверивших, что они люди. Для него боги и люди – это конгломераты неких невидимых и неразделимых частиц. Человеческое тело мало – чем отличается от муравейника; в нем каждая частица, как насекомое в стае, исполняет свою работу; человека нет, есть только самосоздающиеся и рассыпающиеся структуры; жизни и смерти, как таковых, нет: собираются космические частицы вместе, под действием взаимного притяжения (симпатии), а затем расходятся друг с другом, как пары во время танца, и переходят в прежнее состояние – в тонкий невидимый прах, из которого лепятся новые тела.

Для Гераклита иллюзией было бытие; для Демокрита – сам человек. Для Гераклита время и смерть превращают жизнь в трагедию; для Демокрита – в комедию. Современники назвали Демокрита "смеющимся" философом. Этот демонический смех гуманисты пытались объяснить, как оптимизм и жизнерадостность античных материалистов. Судьба обеих философов была схожей: Гераклит покончил жизнь самоубийством, а Демокрит ослепил себя.

Стоики, в какой-то степени, являлись преемниками Гераклита, по крайней мере, в своем отношении к миру. Для них жизнь представляла собой театр абсурда. Единственное благородное дело для мудреца – смотреть на жизнь равнодушно, как на театральное представление. Философ-стоик чувствовал себя императором, который из ложи наблюдает скучающим взором за битвой гладиаторов и зверей в цирке. Стоик презирал жизнь за то, что она есть, и благодарил смерть за то, что она будет. Стоики думали разрешить загадку жизни, скрыв под железной маской судорогу боли.

Цинизм был продолжением философии Демокрита на этическом плане. Циники, по крайней мере первые из них, были достаточно умны, чтобы видеть уродства окружающего их мира и человеческих грехов. Но уродство познается через сравнение с неким совершенством и красотой. А циники не имея средств исцелить уродства, решили избавиться от самого понятия красоты. Они, представив себя уродами в мире уродств, подписали свой философский манифест именем псов, но при этом отбросили даже такое достоинство собачей натуры, как преданность дому. Они осмеивали все и самих себя, но не смогли создать ничего и оставили своим потомкам только яркий, но дурно пахнущий букет эпиграмм, афоризмов, насмешек и парадоксов; они старались увидеть в мире только несоответствия и уродства. Вся философия киников, с их вызывающим антиэстетизмом, похожа на крики и смех детей, которые окружили калеку и издеваются над ним.

Средние века были периодом интеллектуального и духовного подъема, тоской по небу и вечности. Люди искали не внешнюю скорлупу жизни, а ее сокровенное, духовное, как бы огненное ядро; это было духовным порывом человеческой души от внешнего к себе и от себя – к Богу. Средневековье остается для нас тайной, поскольку сама мистика и мистическая любовь – это тайна.

Божественный свет постигается и созерцается через подвиг человеческой души. Отяжелевшие веки ренессанса скрыли от ока сердца этот свет. Гуманисты увидели в средневековье только черный силуэт истории, словно незнакомца, одетого в траур, как для куртизанки лик аскета кажется мрачным приговором над жизнью. В искусстве средневековья постоянно фигурирует смерть – этот спутник человека, зловещий двойник, неразлучный как тень. Однако средневековье видело смерть на фоне вечности. Смерть помогала христианам не опустить око души от неба к земле, не отдаться в плен страстям, не превратиться в животных, как от пищи волшебницы Кирки. Память о смерти была для них ступенями к небесному Иерусалиму, где Бог станет Всем для всех. Тени видны только при солнечном свете. В сумерках ренессанса память о смерти исчезла; на нее стали смотреть как на врага. На полотнах ренессанса замелькали картины обнаженных человеческих тел; они были похожи на гимн и песнь во славу плоти. Это время духовного упадка названо потомками "возрождением".

Для возрождения, как и для античности, божеством казался космос. Возрождение стало предлагать людям свою теорию бессмертия: раз человек частица космоса, значит, он умереть не может. Возрождение лгало на самих святых: на Западе их изображали похожими на языческих богов. Духовность стало сменяться душевностью. Мир засверкал палитрой всех красок, но небо потускнело и исчезло, как будто подернулось пологом облаков.

Христианство на Востоке было поставлено под железный поток мусульманских орд, как крепость под удары тарана. Оно выстояло, но внутренний двор храма уменьшился до размеров, который можно измерить тростью.

Западное христианство было уже оторвано, как бы отщеплено от ствола Вселенской Церкви. Ее пышная крона покрывала огромные пространства Европы, а ветви тянулись в глубь других частей света, но оно было лишено животворящей благодати и поэтому все больше полагалось на силу копья и меча. Если аллегорически представить католицизм эпохи ренессанса, то это будет крест и меч: ключи апостола Петра и топор палача, звон колоколов и стоны сжигаемых еретиков.

Запад назывался христианским; рука Римского первосвященника была настолько сильна, что могла сбросить с трона неугодных ему королей, как на рыцарском турнире победитель выбивает одним ударом своих соперников из седла. Но в интеллектуальную элиту ренессанса стали просачиваться учения, чуждые христианству: это идея одухотворенности всей материи – гилозоизм – еще один виток в борьбе с памятью о смерти. Если вещество обладает разумом, то человек продолжает жить и ощущать жизнь после смерти в своих элементах, какую бы форму не приняли бы они.

В новое время, под влиянием гилозоизма, особенно процветавшего в оккультно-эзотерических школах, был реанимирован и реформирован античный пантеистический идеализм. Для пантеизма смерть – это исчезновение личности, а не бытия; дух человека растворяется без остатка и следа в абсолюте, как брызги волны исчезают в океане.

Материализм предлагал жалкое бессмертие: человек превращается в космическую пыль, материально он продолжает существовать, хотя и не осознает своего бытия – значит, все в порядке.

В новое время исторический иллюзионизм проявил себя в виде хилиазма, ведущего начало от старо-иудейских апокрифов, описывающих земное царство мессии. Утопии о "счастливых островах", плывущих как корабли в просторах океана, и "городов солнца", построенных из золота и стекла, породили несбыточные надежды толпы, – ими умело пользовались диктаторы. Они с "островов счастья", как с кораблей, сбрасывали трупы акулам, а для постройки "городов солнца" рыли как котлованы огромные общие могилы. Память о смерти должна быть стерта программным коллективным оптимизмом, как стирают пыль с окон. Она объявлялась кладбищенской гнилью, мертвечиной, труположеством; а бессмертие объяснялась как благодарная память потомков.

Наши современники все меньше задумываются над тайной жизни и смерти, времени и вечности. Кажется, что в их организме выработалось вещество, которое можно назвать "антисмертью" – это психическая установка, которая должна выбрасывать из поля сознания всякую мысль и воспоминания о смерти.

Современный человек живет во времени, не понимая и не осознавая его. Он видит перед собой смерть и ее следы везде: в человеческом обществе, в окружающей природе и в его собственной семье, но, в тоже время, гонит от себя образ смерти, словно своего врага, как будто, если он забудет о смерти, то смерть забудет о нем, и он останется жить, как по преданию Агасфер, оттолкнувший Христа от дверей своего дома.

В житии преподобных Варлаама и Иоасафа есть образ – притча. Человек, спасаясь от зверя, влез на дерево, которое росло на краю пропасти. Он чувствует, что дерево шатается и вот-вот должно упасть. Он смотрит вниз и видит, что два зверька своими зубами как пилой режут ствол. И, вдруг, человек заметил на дереве дикий мед, и стал с жадностью поедать его. Он забыл обо всем, и только слизывает капли меда с веточек дерева. На дне пропасти лежит дракон, который ждет когда упадет дерево. Но человеку как будто уже нет дела ни до зверьков, подтачивающих стол, ни до пропасти, в которую он должен упасть, ни до дракона, открывшего свою зубастую пасть.

Зверь, преследующий человека это смерть; дерево – жизнь; два зверька – день и ночь; пропасть – ад; змей – диавол, а капли меда это земные наслаждения, в поисках которого человек забывает обо всем.

Этот поразительный образ можно еще дополнить несколькими штрихами. Дикий мед смешан с горечью. Человек слизывает его с острых игл и колючек, усеивающих ветки. Осы жалят его тело, так что оно распухает, но человек все равно ищет, где еще можно найти капли горького меда; он забыл о смерти.

История повторяется, только более широкими витками. Почему киники называли себя псами? Не только потому, что на площадях и улицах городов совершали свои телесные отправления, но потому что, животные не могут подняться своим разумом над жизнью как над эмпирической данностью. Животные только воспринимают ее через ощущения и представления. Люди могут мысленно, абстрактно осознать, что такое жизнь, как бы выйти из потока на берег, найти смысл жизни, увидеть причину и цель.

Цинизм – превращение сфинкса в котенка, перечеркивание всех вопросов и низведение самой жизни к удовлетворению животных инстинктов. Если у циников еще оставлен, как рудиментный орган, разум, – то только для того, чтобы смеяться над самим разумом, чтобы бесстрашнее растворить свою душу в темных глубинах эмпирики. Атомизм Демокрита это отрицание Бога на интеллектуальном уровне. Биологизм циников – отрицание Бога на экзистенциальном уровне. Демокрит родил "синопского пса"; а "синопский пес" – свинью современного либерализма. Демокрит хотел опровергнуть нравственность философским путем; Диоген – собачьим лаем, а современные либералы – деловитым хрюканьем и общественными институтами по защите людей от чувства стыда.

Когда человек живет страстями, то он не может подняться над жизнью, а опускается на дно. Страсть неразлучна с забвением о смерти; в страсти теряется ощущение не только вечности, но и времени. Страсть – самозамкнута и эгоистична; похоть может существовать, как дождевые черви под землей, лишь во тьме, и поэтому гасит свет духа и свет разума.

В физике существует закономерность: распад вещества вызывает выделение тепловой энергии. Теплота страсти – это теплота распада, теплота тления, поэтому конец страсти – опустошение души, подобное сумеркам смерти.

Человек – образ и подобие Божие. Ему дана задача – разгадать для себя тайну времени и смерти, как бы войти в нее, соединиться с ней: от этого зависит его личное спасение. Только добытое трудом становится достоянием самого человека. Диавол борется с памятью о смерти, как со своим грозным противником. Он предлагает человеку как приманку похоть, чтобы отвести его от Бога. А святый ангел-хранитель памятью о смерти, словно колокольным звоном, пробуждает человека от сна и иллюзий горького земного счастья и фантасмагории земного бессмертия.

Александр Македонский завещал перед смертью положить его в гробницу так, чтобы люди видели правую руку великого завоевателя с раскрытой ладонью. В своей деснице он держал полмира, а после смерти не смог взять с собой ничего: рука с раскрытыми пальцами осталась пустой.

В поисках истины

Сразу оговоримся: и духовник, и его посетители - лица не вымышленные, а реальные. Духовник - это сам отец Рафаил, посетители - люди, с которыми он говорил о различных сторонах их духовной жизни.

Великие христианские праздники

В предлагаемом сборнике представлены статьи архимандрита Рафаила о большинстве Двунадесятых праздников, опубликованные в разное время в периодической печати.

Глубокое знание Священного Писания и Священного Предания, широкая эрудиция автора придают этим статьям особенный интерес.

Вся жизнь в нашем мире - хождение по водам

Самая великая любовь Господа - это Его Крест. Крест - солнце любви. Крест и распятие - основа нашей веры, это основа нашей жизни.

Если мы не жертвуем собой ради других в своей повседневной жизни, то угасает наша вера, пропадает наша надежда, умирает наша любовь.

Чтобы быть верующими, мы должны стараться всегда жертвовать чем-либо для других, помогать другим, нести их кресты.

Вызов новомодернизма

Книга о. Андрея Кураева "Вызов экуменизма " представляется нам очень своевременной. Проблема экуменизма, искусственно запутанная в "гордиев узел", настоятельно требует или глубокого богословского анализа на основе догматики, каноники и патристики - церковного предания, или удара "меча Александра" - выхода из этой псевдохристианской организации.

Вся история Церкви от апостольских времен до наших дней проходила в борьбе за чистоту православного вероисповедания. Поэтому уже в древнехристианской литературе мы можем найти правило о том, как надо православным относиться к инославным и иномыслящим. Дух Святой через церковные соборы и творения свв. отцов открыл нам, что Церковь, продолжающая миссию Христа на земле, есть не только путь ко спасению, но единственный путь к нему.

Да никтоже прельстит вас. Вопросы и ответы

Книга продолжает серию, посвященную ответам архимандрита Рафаила на вопросы о вере и спасении.

Также в нее вошли избранные письма о.Рафаила к философу — современному интеллигенту, искренне стремящемуся постигнуть Православие.

«Самый опасный вид лжи — это правдоподобная ложь, которая, на самом деле, оказывается приманкой для того, чтобы человек принял вместе с лекарством яд.

Либерализм и христианство — несовместимы.

Это „униатство“ создает новую религию, где — другой Христос, который принес на землю не меч, а мир с грехом и страстями».

Дыхание жизни

Ряд статей, вошедших в нее, уже издавался в разные годы в различных сборниках, однако большая часть была написана недавно и ранее не публиковалась. Особенно интересно в этом отношении очень оригинальное толкование на послание семи Церквям из апокалипсиса, построенное автором как раскрытие взаимоотношений Бога и человеческой души.

Искренне надеемся, что книга эта принесет немалую духовную пользу нашим братиям и сестрам во Христе.

Еще раз о еретических заблуждениях профессора МДА А.И. Осипова

Статья г-на под названием «Евхаристия и священство» вызывает у нас чувство глубокого беспокойства. Есть ошибки, которые могут повлиять на всю духовную жизнь человека, извратить и исказить ее, лишить человека богообщения и поставить под угрозу его вечное спасение.

В этой брошюре будут рассмотрены следующие вопросы:

Есть ли разница между Таинствами Церкви и языческими обрядами?
Следует ли нам креститься вторично?
Можно ли называть причащающихся людоедами?
Являются ли Таинства магизмом?
Деградирует ли Православие духовно?
Одно ли и то же фарисей и монах?

Икона Слава грузинской православной церкви

В конце XIX века в духовной жизни Грузии произошло знаменательное событие:

Известный агиограф и иконописец Михаил-Гоброн Сабинин написал на основе древнегрузинских икон, фресок и миниатюр, которые он в течение своей жизни тщательно изучал, икону «Слава Грузинской Католикосской Церкви», похожую на величественный свод грузинской агиографии.

Будучи человеком глубоко религиозным, он с детства посещал монастыри и святыни Грузии, подолгу жил среди монахов, являлся подвижником в своей личной жизни и на склоне лет написал как священную поэму, как духовное завещание потомкам, как гимн Грузинской Церкви эту великолепную икону.

Здесь в предельно сжатом пространстве он воплотил духовную историю Грузии в образах ее святых: мучеников и преподобных, царей и воинов, епископов и монахов.

Казнь над нерожденными

Повсюду мы слышим слово "мир", но это ложь. Это гнусное лицемерие. Это одна из звериных гримас современного цивилизованного мира. Вокруг нас идет война, непрекращающаяся и жестокая, где нет перемирия или окончания, где нет победителей и побежденных, а только палачи и их жертвы. Эта война охватила весь мир, но с особой силой те страны, которые гордятся своей цивилизованностью, культурой и прогрессом.

Это война - бесчеловечная, методическая бойня, геноцид, не имеющий прецедента или сравнения в истории человечества. Это война родителей против своих же детей. Это война, где льются потоки крови, где убийство сопряжено с пытками.

И эта бойня, уносящая ежегодно многие десятки миллионов жертв с лицемерием, присущим современному человеку, почему-то не называется настоящим именем - побоищем невинных и беззащитных, садизмом, узаконенным правом на убийства и преступления, а скрыто и замаскировано туманным и бессовестно лицемерным термином аборт, т.е. "выбрасывать вон", как будто дело идет о ненужном хламе, который выбрасывают из дома в мусорную кучу, а не о живом существе, не о ребенке.

Как вернуть в семью потерянную радость

Повсюду мы слышим слово мир, но это ложь, это гнусное лицемерие. Это один из звериных обликов современного цивилизованного мира. Вокруг нас идет война, непрекращающаяся и жестокая, где нет перемирия или окончания, где нет победителей и побежденных, а только палачи и их жертвы.

Эта война охватила весь мир, но с особой силой те страны, которые гордятся своей цивилизацией, культурой и прогрессом. Эта война — бесчеловечная, методическая бойня, геноцид, не имеющий прецедента или сравнения в истории всего человечества. Это — война родителей против своих детей, это — война, где льются потоки крови, где убийство сопряжено с пытками. Эта бойня, уносящая ежегодно десятки миллионов жертв, с лицемерием, присущим современному человеку, почему-то не называется своими именами: «убиением невинных и беззащитных», «садизмом палачей», «узаконенным правом на убийство».

Она скрыта и замаскирована туманным и бессовестно лицемерным термином «аборт», что означает «выбрасывание вон», как будто дело идет о ненужном хламе, который выбрасывают из дома в мусорную кучу, а не о живом существе — ребенке.

Какое согласие между Христом и... профессором А.И. Осиповым?

Минувший век был веком великих открытий и изобретений. Особенно поразительно проявил себя человеческий ум — этот неутомимый изобретатель — в двух, казалось бы, различных и не имеющих друг ко другу отношения областях: в космической механике и религии.

Технический гений основан на умении использовать фактический материал прошлого, находить новые возможности и варианты в так называемых научных гипотезах, ставить эксперименты, находить между явлениями закономерности и осуществлять добытые знания на практике.

Здесь — область рассудка, в которой он чувствует себя маленьким царьком. Исследования, соединенные с изобретательством, сделали в минувшем веке возможным такие явления, которые до этого считались фантастикой.
Это область человеческого интеллекта, область души, область приспособления к материальной реальности. Но те же самые способы, применяемые к религии, дают противоположные результаты.

Культ и культура в истории человеческого познания

Всякая система абстрактна и условна. Жизнь в ее многообразии не вмещается ни в одну концепцию.
Система требует обобщения фактов, поэтому она содержит в себе элементы рационализма, хотя бы ее содержание было направлено своим орудием против рационализма.

Задача и цель определенной концепции уловить и отразить самые общие закономерности и тенденции. Даже философия интуитивизма пытается доказать значение интуиции в логических системах. Даже скептицизм старается доказать бессилие рассудка рассудочными доказательствами и умозаключениями.

Мистика земного времени

Ни философия, ни точные науки не могли дать удовлетворительного объяснения, определения времени. Попытки современных физиков рассматривать время в едином поле сил, найти соответствие между временем, пространством и энергией окончились неудачей.

Другие попытки составить определение времени не выдерживают математического анализа и относятся скорее к фантастическим гипотезам, нежели к науке. Мы живем во времени, как в потоке, где все течет и изменяется, но что такое время, остается для нас тайной. Наиболее глубоко и проникновенно рассуждал о времени блаженный Августин в своей бессмертной книге "Исповедь".

Однако и его блестящий ум философа и поэта оказался бессильным приблизиться к тайне времени. И он был принужден закончить свою вдохновенную поэму о времени, как последним аккордом, словами: "Я знаю, что такое время, когда не спрашивают об этом, а когда спрашивают, то чем больше думаю, тем более недоумеваю и теряюсь".

Так и мы, пока не думаем о времени, этот вопрос представляется нам ясным и понятным, а когда задумаемся над ним, то оказываемся перед неведомой тайной, как будто хотим заглянуть в темную бездну, где нет предела и дна.

Море житейское. Ответы на вопросы читателей

Книга архимандрита Рафаила — весьма своеобразна в жанровом отношении для наших дней: это собрание ответов на вопрошания православных посетителей Интернета, в частности этого сайта.

Собеседники автора — это действительно народ в истинном понимании данного слова: люди обоего пола, разного возраста и жизненного опыта, разных социальных слоев и национальностей, разного уровня воцерковленности, образованности и даже грамотности.

Но для всех отец Рафаил находит полное любви и духовного рассуждения слово, и всякий может задать наболевший вопрос и получить искомое утешение или совет.

Издатели надеются, что новая замечательная книга отца Рафаила окажется крайне полезной для православных христиан, искренне ищущих спасения души в море житейском.

На камени веры. Вопросы и ответы

Эта книга составлена из ответов о.Рафаила на вопросы о духовной жизни, заданные ему в разное время разными лицами. Большая часть материала взята с этого сайта, из раздела «Вопросы и ответы».

Люди, искренне ищущие спасения души, прибегают к советам опытного пастыря в различных жизненных обстоятельствах.

Приступая к чтению книги, нужно учитывать, что ответы были даны о.Рафаилом с учетом духовного возраста и устроения вопрошающих: иногда он снисходит к духовной немощи человека, чтобы он не впал в отчаяние, а иногда строго обличает в духовных заблуждениях и предупреждает, сколь опасно доверять падшему человеческому разуму.

Тем же, кто пожелает ответы о. Рафила принять как постоянное руководство в своей духовной жизни, рекомендуем во избежание самочиния согласовать это свое решение со своим духовником или со священником на исповеди.

Наш календарь

Постоянным фактором нашего бытия является время. Однако античная и современная философия не дали какого-либо удовлетворительного объяснения этого вездесущего феномена. Определить - значит найти характерные свойства. Время не имеет ни природы, ни свойств, кроме одного свойства - необратимости.

Философы, работавшие над этой проблемой, или отступали, признав свое интеллектуальное поражение, или пытались одно неизвестное определить другим неизвестным, впадали в тавтологию или, в лучшем случае, заменяли язык философских суждений и определений языком поэзии: аллегориями, метафорами и иносказаниями, то есть образным языком древних мыслителей.

Наиболее глубокие рассуждения о времени мы находим у Платона и у блаженного Августина. Платон в своих знаменитых "Диалогах" указывал, что до сотворения мира времени не существовало. В вечности пребывала Божественная идея как образец космоса. Время возникло вместе с мирозданием, оно является только тенью и подобием вечности. "Время возникло вместе с небом, чтобы, одновременно рожденные, они и распались бы одновременно, если наступит для них такой распад".

О вечном и преходящем

Земная жизнь подобна сну, а внешнее — проходящим сновидением. истинная жизнь — это выход из страстного, греховного и ограниченного бытия через богообщение, включение души в новую жизнь, открывающуюся как вечность, и приобщение ее к светубожественного бытия. Для того, чтобы быть способным воспринять эту жизнь, надо умирать для ложной жизни.

Демон и мир обещают человеку счастье, которое оказывается смертью.

Господь обещает своим ученикам скорби в этом мире, гонения и смерть, которые оказываются радостью и началом истинной жизни.

В настоящий сборник статей вошли, пожалуй лучшие работы автора.

О духовном делании

Первого февраля 2004 года в сестричестве во имя святителя Игнатия Ставрапольского при храме сошествия Святаго Духа на апостолов на Лазаревском кладбище г. Москвы состоялась беседа с о. Рафаилом.
В беседе затрагивались вопросы, интерисующие современного человека, ищущего спасения и желающего проводить серьезную духовную жизнь.

Как в повседневной жизни, занимаясь множеством неотложных дел, научиться вниманию? Какое духовное делание в наше время наиболее плодотворно для монаха и мирянина? Почему происходит охлаждение духовной ревности?

Очень много батюшку спрашивали об устроении монашеской жизни и о связанных с этим современных проблемах. Предлагаем эту беседу вашему вниманию.

О теософии

Для наших современников язычество представляет собой антологию мифов, сказочную страну, созданную фантазией древнего человека, религиозную романтику или же мир утонченной эстетики и искусства, который до сих пор продолжает вдохновлять художников и поэтов.

Но для святых отцов, христианских апологетов и мистиков язычество было духовной катастрофой человечества, потерей истинного Бога и поклонением демоническим силам, которые являли себя под именами и масками языческих божеств. Это был мир черной разрушительной энергии, область тьмы и духовного безумия, куда не проникал свет божественного Логоса.

Для христиан языческие капища были не археологическими музеями, с картинными галереями, с ярмаркой талисманов, а мрачным жилищем сатанинских сил, присутствием духовных вампиров, которые обитали в идолах как в своих каменных телах, принимая от людей жертвы и поклонения.

О языке православной иконы

Эта небольшая монография представляет собой одну из попыток осмыслить православную икону, как составную часть предания и литургики Церкви. Главы книги - это отдельные статьи и заметки, написанные в разное время и связанные между собой общей тематикой. Поэтому в книге не удалось избежать повторений, которые, однако, являются вариантами, дополняющими друг друга.

В задачу автора не входили разбор и оценки художественных достоинств произведений изобразительного искусства; поэтому он не останавливался на их эстетической и психологической значимости, а пытался рассмотреть их только с позиции православной иконографии.

Нарушение канонов иконописи или же подменяет духовные переживания душевными, эстетическими, эмоционально-чувственными и т.д. или превращает икону в средство информации, т.е. иллюстрации библейского текста или, что еще опаснее - способствует ложной мистике, деформации и искажению в созерцании духовного мира, в некоторых случаях - контактированию нашего подсознания с демонической сферой (картины Врубеля и Дали на религиозные темы).

Падение гордых

Исторические события повторяются, но не точь в точь, а в различных комбинациях; философские идеи, уже высказанные и как будто исчерпанные в античности, возвращаются - в новых вариантах - и образуют новые системы, за которыми, однако, мы находим те же самые - повторяющиеся - концепции. В этом отношении история похожа на раскручивающуюся пружину: каждый последующий виток обладает большей площадью круга.

Вся история человечества как бы сжата и спроектирована в Священном Писании. Там мы можем найти ответы на вопросы, касающиеся главных идей мироздания, причем именно в силу грандиозности своего объема и энергетической напряженности (которую можно сравнить с плотностью алмаза) эти - основополагающие - идеи имеют общий характер. У святых Отцов свет Библии несколько разряжен, как бы преломлен через призму, но в то же время и более конкретизирован; поэтому Православная Церковь не отделяет друг от друга библейское и свято-отеческое богословия - она читает Библию глазами святых Отцов.

Путь христианина

Братия и сестры! Бог, Который некогда создал жизнь, в конце времен воскресит, восставит из праха и тления все человечество от дней Адама до последних дней. И настанет тогда Страшный Господень Суд, Суд, на котором решится окончательная участь каждого человека - соответственно тому, что творил он, живя в теле своем.

Сегодня, пока мы еще находимся в этом земном мире, каждая мысль, слово или дело - это семена, которые мы бросаем, как во вспаханную землю, в глубь своего сердца. А в вечности из этих семян произрастут или прекрасные, благоухающие цветы, или колючие, ядовитые растения.

Тайна сия велика есть. Вопросы и ответы о семейной жизни

В книге из серии, посвященной ответам архимандрита Рафаила на вопросы о вере и спасении, затрагивается тема семейной жизни: выбор пути, взимоотношения супругов, воспитание детей, отношения с ближайшими родственниками.

Если человек хочет вступить в брак, то он должен найти себе друга жизни. Слово «друг» означает «другое я». Без духовного родства и общности интересов человек не избавится от чувства одиночества.

Более того, легче перенести грусть одиночества наедине с самим собой, чем агрессивное одиночество в семье, которая становится чужой, одиночество от накопленных противоречий.

Тайна спасения

Данная книга имеет одно существенное отличие от всех, издававшихся прежде. Она состоит из двух частей.

Первая - беседы о духовной жизни, о том, что открывается человеку на его пути к Богу, что вызывает радость и скорбь, заставляет порой останавливаться и с болью всматриваться в свое собственное сердце. Здесь - исполненные поразительной силы слова о том, как достичь блаженства, доступного лишь сознательно обрекающим себя на подлинную "духовную нищету". Здесь - учение о молитве, которая должна стать для христианина главным делом его жизни, ее стержнем.

Вторая же часть - воспоминания отца Рафаила о замечательных подвижниках уже ушедшего XX столетия, с которыми Господь по милости Своей свел его в этой жизни. Их образы удивительно яркие, какие-то пронзительные, они буквально приковывают к себе внимание читателя. Но опять-таки: от этих людей вновь приходится мысленно возвращаться к автору, пишущему о них с такой любовью. И конечно, гораздо больше, чем прежде, открывается в воспоминаниях об этих подвижниках он сам: понятным становится, что как человек, как монах и священник, а вслед за тем и как писатель он сформировался именно благодаря своему общению с ними.

Узаконенное беззаконие

Распад семьи и все увеличивающееся число абортов - это процессы взаимосвязанные. В последнее время открылось много храмов, восстанавливаются старые, строятся новые, число прихожан в церквях увеличивается. Но в то же время кривая статистики абортов не падает.

Чем объяснить такой парадокс? Ведь обычно числом действующих церквей и количе-ством посещающих их людей определяется внешне духовность народа. Это, можно сказать, некие материальные ориентиры. Темный мир зла не отступил в борьбе с христианством, а если и отступил, то для того, чтобы занять другие стратегические позиции.

Умение умирать, или Искусство жить

Искусство жить, считает архимандрит Рафаил, заключается в умении… умирать. Умирать - для мира, для царящего в нем греха, для поработивших наше сердце страстей. На земле решается наша вечная участь. Решается не Богом, а нами. Господь есть бесконечная Мудрость, неизреченная Любовь. По любви Своей Он желает спасти каждого из нас.

Книга отца Рафаила действует, как рука, которая решительно отдергивает закрывающую внутренние очи христианина завесу забвения, открывает ему истину о том, что есть и что будет. Иногда его оценки крайне категоричны, потому что очень часто он пишет о том, о чем помнить человеку бывает трудно и неприятно, о том, о чем говорит нам наша уязвленная совесть.

Христианство и модернизм

«Мы живем в сложное время», - говорит автор этой книги архимандрит Рафаил. И с этим трудно не согласиться. Сложное - потому, что мир, окружающий нас, переживает стремительные перемены; мы слышим о «новом порядке» и всеобщем благоденствии, которые должны вот-вот воцариться в нем, но видим вопиющую несправедливость, льющуюся кровь и страдания невинных людей.

Сложное - потому, что в этом мире очень трудно стало жить православному христианину, да и не только христианину, но и любому человеку, обладающему определенными нравственными ценностями и желающему их сохранить. Соблазны вокруг нас умножились и умножаются, превращаясь в общий и, пожалуй, преобладающий фон нашей жизни.

Их стало так много, что порой кажется, будто вся современная действительность из них одних и состоит. Примеров же благочестия и праведности - напротив, все меньше и меньше; по крайней мере, они настолько сокровенны от глаз людских, что в мире, в общественной жизни их, можно сказать, попросту нет.

Человек - загадочное существо. Это сочетание противоположностей. Он одновременно велик и ничтожен; он обладает внутренней свободой и в этом смысле является тенью Божества на земле - и в то же время опутан, как тонкой паутиной, своими страстями, привычками, ставшими его природой, властными требованиями мира гордого и безбожного, демонической силой греха, которые обезволивают его, делают медиумом темных сил и влечений. Человек беспомощно бьется в этой паутине.

Земля в океане космоса - пылинка. По поверхности этой пылинки ползают странные существа. Они пребывают в непрестанном беспокойстве, волнении и в борьбе друг с другом. И в то же время эти однодневные существа, затерянные в углу вселенной, чувствуют, что на них лежит великая миссия, что они - владыки этого огромного мира. На земле жизнь представлена в различных формах, и все животные довольны своим существованием, только один человек не удовлетворен ничем.

Выдающийся богослов, критиковавший церковный модернизм и экуменизм, публицист, священнослужитель Грузинской ПЦ архимандрит Рафаил Карелин считается очень самобытным и интересным церковным писателем нашей современности. Он стал автором ряда книг: «В поисках истины», «Путь христианина», «Тайна спасения» и многих других.

Архимандрит Рафаил Карелин: биография

В миру Александр Николаевич Карелин родился в Тбилиси 29 декабря 1931 года в интеллигентной семье, где отец был инженером, а мать - учительницей. Сразу после окончания института он решил уйти в монашескую жизнь. Это произошло по его собственному желанию, так как он всегда интересовался правдой, а всякого рода обман или иллюзию обмана не переносил. Сам он вспоминает, как в детстве мама водила его в цирк, и он почему-то страшно не любил фокусы: перевернутые зеркала представлялись ему искажением жизни, а разного рода шутовство не вызывало никакой радости, а скорее наоборот - навевало грусть. Поэтому уже в сознательном возрасте он пришел в монашескую жизнь.

Посвящение в монахи

В 1954 году он был посвящен в монахи, и в том же году его произвели в сан иеродиакона и иеромонаха. После этого он начал служить в храме святого в селе Илори неподалеку города Очамчиры Абхазской АССР.

Именно в этот период иеродиакон Рафаил по просьбе прихожан стал совершать отчитки бесноватых. Эти встречи с бесноватыми людьми, а точнее, их и дикая одержимость, недюжинная сила и ненависть к христианской вере заставили его обратить свое внимание на изучение демонической реальности и враждебной силы, угрожающей всему человечеству.

Сухуми

Прошло время, Рафаил Карелин переехал в Сухуми и стал служить там в Преображенской кладбищенской церкви. Именно в этот период будущий архимандрит познакомился со своим первым духовным отцом - архимандритом Серафимом (Романцовым), который, обладая особой духовной опытностью, с вниманием и чуткостью ко всем людям и евангельской любовью, смог достичь самых главных высот в своем постриге и стал святым старцем. Его имя было канонизировано в 2010 году. Святой Серафим любовь и заботу о людях маскировал под умеренной строгостью, поэтому неразумных поклонников у него не было.

Преподавательский путь

Архимандрит Рафаил Карелин был знаком и с митрополитом Зиновием (Мажугой), причисленным к лику святых в 2010 году. Он был известен своею любовью к и обладал удивительной способностью сочетать активную административную деятельность с непрестанной молитвой.

В 1975 году отец Рафаил становится преподавателем славянского языка в Мцхетской духовной семинарии и временным исполнителем обязанностей инспектора.

В начале 80-х годов он часто посещает святые места и монастыри России. И особенно полюбил он Псково-Печерскую обитель. В это время его духовным отцом был схиигумен Савва, к канонизации которого уже готовится Православная Церковь. Этот старец был известен несколькими случаями исцеления смертельно больных людей.

Примерно в эти же годы отец Рафаил заочно заканчивает Московскую духовную семинарию и получает благословение у Схиигумена Саввы на написание текстов на духовную тему. Затем Архимандрит Рафаил Карелин становится преподавателем славянского языка, истории религии, аскетики и богословия в Тбилисской духовной академии.

Последние годы священнической службы он проводит в храме Невского в городе Тбилиси. А с 1988 года Архимандрит Рафаил Карелин в связи с ухудшением состояния здоровья (плохого зрения) уже не ведет такую активную деятельность, но и не прекращает заниматься написанием духовной литературы.

Архимандрит Рафаил Карелин: сайт

Огромный список книг, разного рода статей и бесед, а также аудио- и видеоматериала можно посмотреть на специальном сайте Архимандрита Рафаила. И нужно отдать должное ему как автору, так как все, о чем он пишет, читается с огромным интересом. Он открывает глаза на многие вещи. Это может быть воспитание подрастающего поколения или еще что-нибудь. На каждый вопрос он может всегда дать лаконичный ответ, который может кому-то показаться слишком философскими или нереальным. Однако это только на первый взгляд, так Архимандрит Карелин, прежде всего, заставляет человека думать и жить духовной жизнью, а значит, он сеет то самое зерно, которое непременно взрастет при правильном подходе людей к любой жизненной проблеме.

Разногласия с Осиповым

Многие начинают искать какие-то разногласия во взглядах и учениях по разным духовным тематикам таких богословов, как архимандрит Рафаил и А. И. Осипов. На некоторых форумах развернулись целые дискуссии по поводу того, кто же из них прав. Но не надо в это глубоко вникать, потому как каждый из этих духовных литераторов будет прав по-своему. И в этом нет ничего предосудительного, если кто-то в открытую выскажет свое мнение.

Архимандрит Рафаил Карелин об Осипове высказался, в частности, из-за статьи «Евхаристия и священство». Там ему не понравились некоторые высказывания. Но если предоставить поле для спора этих двух титанов богословской литературы, то они никогда друг друга не переспорят, так как и они не имеют полных знаний о мире духовном, а потому тоже могут в чем-то заблуждаться.

Архимандрит Рафаил (Карелин) родился 29 декабря 1931 года в Тбилиси в семье инженера и учительницы. Сразу после получения среднего и высшего образования оставил светскую жизнь и выбрал монашество.

По собственному признанию, его всегда особенно интересовала правда, истина, были скучны многие детские игры и когда мать водила его в цирк в детстве то перевернутые зеркала как образ лжи и шутовства вызывали у него не улыбку, а грусть. Поэтому почти естественным путем для него была монашеская жизнь.

В 1954 году был пострижен в монахи и в этом же году рукоположен в иеродиакона и иеромонаха. Вскоре после рукоположения служил в храме святого великомученика Георгия Победоносца в с. Илори близ г. Очамчиры, Абхазской АССР (Грузинская ССР).

Позднее служил в Преображенской кладбищенской церкви в пригороде Сухуми. В сухумский период будущий архимандрит и встретил первого духовного отца - глинского старца архимандрита Серафима (Романцова) прославившегося особой духовной опытностью, чуткостью к людям и настоящей евангельской любовью. Святой особым образом умел замаскировать любовь и заботу о людях умеренной строгостью, чем и отводил от себя неразумных поклонников. Также близко знаком был отец Рафаил с митрополитом Тетрациркойским Зиновием (Мажугой), известным любовью к Иисусовой молитве и сумевшим сочетать активную административную дейтельность с постоянной молитвой.

С 1975 года преподавал в Мцхетской духовной семинарии славянский язык и временно исполнял обязанности инспектора. Последним местом его священнической службы был храм святого благоверного князя Александра Невского в Тбилиси.

В 1980-х годах Рафаил посещал святые места в России, монастыри, особенно тогда открытый Псково-Печерский монастырь. Духовником его становится схиигумен Савва. Отец Рафаил в эти же годы оканчивает Московскую духовную семинарию заочно. Схиигумен Савва благословил его писать на духовные темы. Затем отец Рафаил преподавал в Тбилисской духовной академии в разное время славянский язык, историю религии, богословие и аскетику.

Последним местом его священнической службы является храм святого благоверного князя Александра Невского в Тбилиси.

С 1988 года в силу ослабшего здоровья (снижение зрения) находится на покое и занимается литературной деятельностью.